Необходим ли нашей РОДИНЕ приоритет украинского языка? Несубъективные суждения одеситки

Если выслушать мнения всех знакомых, пассажиров маршруток и автобусов, а также поговорить с водителями машин, включить телевизор и послушать последние известия, мы придём к заключению о том, что необходимость в единственном государственном языке - украинском - понятна далеко не всем гражданам Украины.

Можно разделить все мнения, высказываемые в Украине, на несколько категорий.

Первая категория мнений высказывается украинцами, для которых украинский язык является родным, у которых в семьях все и всегда говорили по-украински. Они всегда испытывали чувство обиды, а порой и возмущения тем, что в их родной стране ущемлён язык, на котором говорили их предки, и говорят сейчас их родители и дети.

С болью в душе люди говорят о том, что в отдельных районах, особенно в восточных, люди перестали говорить на украинском языке, а говорят, в основном, на русском. Они предполагали, что после того, как Украина стала свободной, все сразу заговорят на украинском языке. Этого не произошло. Это вызвало разочарование. Они хотели бы, чтобы украинский язык был не только государственным, но и все вокруг говорили исключительно на украинском языке.

Для этого они считают необходимым существенно уменьшить в школах число часов на русский язык и русскую литературу. Они готовы переводить Пушкина и Лермонтова и даже поэтов серебряного века на украинский язык, не понимая, что переход на украинский язык не может произойти сразу, что это длительный процесс, требующий многих лет.

И вообще, нужно хорошо подумать, нужно ли отказываться от русского языка на государственном уровне.

Вторая категория мнений также принадлежит украинцам.

Они знают украинский язык, но привыкли говорить на русском. Они прекрасно понимают, как важно для страны, чтобы только украинский язык был государственным, и поддерживают мнение о необходимости знания украинского языка всем населением Украины. Они заботятся об увеличении количества украинских школ и надеются, что через некоторое время при разумном подходе всё молодое поколение Украины будет преимущественно пользоваться украинским языком.

Одесситка Наталия Лакинская

Вместе с тем, они понимают, что и русский язык и русская культура уже внедрились в жизнь Украины и способствовали во многом её развитию. Они также понимают, что родственные связи между Украиной и Россией сильны и требуют знания обоих языков.

Многие современные украинские писатели продолжают писать на русском языке, т.к. лучше им овладели.

Издательское дело в России развито лучше, чем в Украине, в результате чего там переводится на русский язык значительно больше, чем в Украине книг, которые выпускаются во всём мире.

И эта литература на русском языке является для нас источником информации о всемирной литературе.

Несомненно, со временем наши издатели расширят возможность знакомить читателей с литературой всего мира, переводя эти книги на украинский язык, но пока во многих случаях приходится пользоваться книгами на русском языке. Их обилие не позволяет даже надеяться на то, что все эти книги могут быть переведены когда-нибудь на украинский язык. А надобность в них не снижается.

Третья категория мнений принадлежит русским, которые родились в Украине и любят свою Родину.

Они хотят видеть её демократической страной, такой же, как и другие страны Европы. Они также понимают, что достижение этой великой цели возможно, если свободная страна будет иметь свой собственный государственный язык - украинский. Иначе во всём мире будут по-прежнему считать, что Украина - часть России. То, что Украина - не Россия, нужно подчёркивать, не ущемляя ничьих прав.

Эти русские патриоты Украины согласны на некоторое небольшое ущемление их собственных интересов в отношении русского языка, считая, что более важным является установление демократических порядков в Украине, которое может поддерживаться приоритетом только украинского языка как государственного.

Есть ещё одна категория людей, которая истово защищает русский язык, который фактически никто не ущемляет и который используется всеми, кто этого хочет.

Это та незначительная часть населения Украины, для которой независимость Украины вообще ничего не значит и которая хотела бы вернуть господство России в Украине.

Чтобы привлечь на свою сторону этот контингент населения Украины, какую-то часть русскоязычных граждан, некоторые депутаты (партия регионов, коммунисты) предлагают принять закон о двух государственных языках. К счастью, в Верховной Раде не хватает голосов (необходимо 300 голосов), чтобы такой закон прошёл.

Существует также категория граждан, которая хотела бы полностью устранить русский язык, даже из обихода, провести усиленную украинизацию. Принятие подобных решений вызвало бы дестабилизацию в Украине, поэтому подобные высказывания можно квалифицировать как провокационные.

Мне всё-таки кажется, что большая часть русскоязычного населения, и так же, как украинское, настроено демократически и вполне удовлетворено движением Украины в сторону Европы. А некоторые демарши против отдельных шагов в сторону демократических преобразований связаны, с одной стороны, с недостаточно развитыми представлениями населения об европейской демократии и НАТО, а с другой стороны, с теми ложными представлениями о капитализме, которые были заложены в наши головы в советское время.

Между тем, обсуждая эти вопросы, никто не вспоминает о недавней истории Украины.

А следует подумать о том, как получилось, что Украина, войдя в Советский Союз как самостоятельная Республика, превратилась в русскоязычную страну, полностью руководимую Москвой. И это произошло в течение десяти лет- от конца двадцатых до конца тридцатых годов двадцатого века.

Первый и главный удар был нанесён украинскому языку.

Я родилась в Одессе. Моё детство прошло в постоянных переездах, но несколько раз я возвращалась в Украину и заставала каждый раз новую страну.

Осталось не так много моих сверстников, которые могли бы сопоставить отношение к украинскому языку в более поздние годы с тем, что я заставала, возвращаясь в Одессу в 1926, 1934 и 1944 годах.

В 1926 году я собиралась поступать в школу, во второй класс.

Я была неплохо подготовлена, но меня беспокоило незнание украинского языка, о котором я не имела никакого понятия. Я думала о том, смогу ли я его освоить и прислушивалась к разговорам взрослых, касающимся украинского языка.

Я понимала, что приехала в Украину. О том, что это Украина, говорило многое. Это подтверждала вся обстановка в городе. Названия улиц и вывески на дверях магазинов были на украинском языке. К моему удивлению, я почти всё понимала, но встречались непонятные слова.

Помню первые два слова, которые я не поняла, - «перукарня» и «интролигатор». Первое слово мне сразу перевели, и я узнала, что так называют парикмахерскую, а перевод слова «интролигатор» я узнала много лет спустя. Оно означает «переплётчик». В Одессе тогда было много мастерских и лавочек, где мастерили или торговали сами хозяева.

Большинство школ было украинскими, и моим родителям пришлось немало похлопотать, чтобы определить меня в русскую школу.

Сотрудники государственных учреждений были обязаны сдать экзамен по украинскому языку, чтобы иметь право работать на государственной службе.

Я хорошо помню, что мои родственники воспринимали все эти изменения, начавшиеся с 1924 года как нормальный процесс, но некоторые знакомые уезжали в Москву.

Среди знакомых, посещавших семью моих родственников, было несколько профессоров (среди них помню профессора Лазурского). Разговор шел о том, что украинский нуждается в совершенствовании, т.к. долгое время им никто не занимался, но что сейчас вводятся изменения в украинскую речь и правописание для создания равноправного славянского языка взамен бытующего в те годы, засорённого русскими, польскими и венгерским словами.

Дома я часто слышала украинскую речь, т.к. моя тётя-певица, готовясь к концертам, пела известные оперные арии на украинском языке. Она рассказывала, что многие певцы оценивают украинский язык таким же, как итальянский по его певучести.

Я напрасно беспокоилась: изучение украинского языка началось только в третьем классе. Изучать его мне пришлось всего полгода, т.к. мы вскоре уехали.

В течение этого времени я усвоила всё, что проходили, т.к. уроки украинского языка были два раза в неделю, и нас не перегружали.

Этот небольшой опыт в изучении украинского языка очень облегчил мне понимание содержания лекций в университете, когда я вернулась в Одессу в 1934 году.

В этот мой приезд Одесса показалась мне потускневшей по сравнению с моими воспоминаниями о ней. Улицы были грязными, дома давно не ремонтированными, в подъездах находились переполненные отбросами мусорные ящики. Правда, море оставалось прекрасным, на улицах были замечательные зелёные деревья, а в парках изумрудная трава.

А главное - я была студенткой.

Большая часть лекций читалась на украинском языке, но не все преподаватели его хорошо знали.

Мои близкие рассказали мне о том, что им пришлось пережить за последние годы: они перенесли большие материальные трудности, были затруднения с приобретением продуктов, но хлеб и некоторые продукты питания приобретались в магазинах по карточкам. Эти магазины именовались ЦеРабКоп’ами. Люди считали обстановку в Одессе счастьем по сравнению с тем, что происходило в сёлах- настоящий голодомор!

Об этом говорили очень, очень тихо, т.к. в последнее время в городе всё чаще производились аресты. Им подвергались не только те, кто в прошлом ( в царское время) был богат или служил в белых войсках, а и многие люди, ещё недавно занимавшие большие должности. Это меня удивляло.

Продолжая учиться в университете, я постоянно слышала о новых арестах, о «врагах народа»; арестам подвергались как люди далёкие от политики, так и такие, которые имели революционное прошлое и были выдвинуты на большие посты - секретари райкомов, руководители крупных учебных заведений, некоторые профессора, даже секретарь Одесского обкома партии Вегер, которого знала вся Одесса.

Правда, в то время я не пыталась что-то понять, зная, что эти вопросы вне моей компетенции.

Когда я была на втором курсе (1935-1936 г) в Университете были проведены диктанты по украинскому и русскому языку.

Я не писала диктанта по украинскому языку, объяснив, что недавно вернулась в Украину.

Меня заставили посещать занятия по украинскому языку, и два семестра я ходила на занятия два раза в неделю. Я делала некоторые успехи, но когда после летних каникул 1937 года спросила, будут ли продолжаться занятия по украинскому языку, мне ответили, что такие занятия не предусмотрены.

Чувствовалось, что требования к знанию украинского языка снизились.

В тридцатых года Украина уже мало отличалась от России, но оставались люди, которые выполняли обязательства, взятые ими при поступлении на работу: некоторые преподаватели продолжали читать лекции на украинском языке - например, профессор П.Н. Павлов, доцент А.И. Коган, доцент Г.С. Томашпольский и др.

Когда же я вернулась в Одессу после эвакуации в 1944 году, Одесса говорила исключительно на русском языке.

Школы, в основном, были русскими. Украинский язык в них преподавался, но уже в шестидесятых годах можно было освободить детей от изучения украинского, если родители напишут заявление об этом.

Как же так получилось, что русский язык в Одессе полностью завладел образованием, культурой, общением? Для работы на государственной службе уже не требовалось знание украинского языка.

Это произошло после усиленной украинизации, которая сменила планомерное изучение украинского языка, имевшее место в двадцатые годы.

В Одессе русский язык всегда был родным, но до середины тридцатых годов сохранялось уважение к украинскому языку и его охотно изучали, зная, что он необходим, если люди хотят жить и работать в Украине.

Сравнивая то, что происходило в течение многих лет жизни в Украине в советские годы, со своими детскими и юношескими впечатлениями, я поняла, что постепенно осуществлялся грандиозный план создания Советской Империи, подчиненной единому центру с единым русским языком и коммунистической идеологией, в которой национальные интересы полностью игнорировались.

Такой план был почти полностью выполнен, вот только остались люди, любящие свою Родину и её язык.

Особенно чётко я это осознала, когда познакомилась с фундаментальным трудом В.А. Смирнова «Реквием ХХ века», три тома которого вышли в 2001, 2003 и 2005 годах.

Базируясь на архивных материалах, автор рассказал о той политике устрашения, подавления, уничтожения, террора, которую вело руководство Советского Союза, добиваясь своих целей.

В этих книгах рассмотрены 73 дела, в результате которых погибли тысячи людей.

Я думаю, что эта политика началось значительно раньше, чем И.В Сталин поздравил русский народ с Победой над фашисткой Германией, «забыв» обо всех остальных народах, так же обеспечив-ших Победу.

Многие мои знакомые (украинцы, молдаване, евреи) недоумевали: «мы честно воевали, наравне со всеми, но почему тов. Сталин поздравил только русский народ?»

Действительно, почему?

Ответить на этот вопрос трудно.

Читая книги В.А. Смирнова, я обратила особое внимание на два рассказа, которые

относились к «буржуазному украинскому национализму»: «Сабля Деникина и пуля сотрудника НКВД» и «Революционная номенклатура» (том третий, стр 108,131).

Некоторые люди, о которых идёт речь в этих повествованиях, относились к тем, кто боролся за советскую власть в Украине, пострадал от деникинских войск, кто верил в победу коммунизма.

Некоторые из них начали по-настоящему учиться, после революции получили высшее образование, были выдвинуты на руководящую работу. Некоторые отвечали за украинизацию и в начале тридцатых годов, проводили усиленную украинизацию согласно распоряжениям, поступавшим к ним из центра.

Эти люди в Одессе, как и многие другие по всей Украине, были арестованы. Им были предъявлены обвинения в создании подпольных националистических организаций, якобы пытавшихся вооруженным путём завоевать власть в Украине. Для подтверждения фальсифицированных данных их пытали, требуя, чтобы они называли своих «сообщников».

В результате круг обвиняемых расширился; они все были расстреляны и названы «врагами народа».

После этого оказалось, что украинский язык никому не нужен, что Украина - это часть России, в которой действуют те же законы и те же порядки, что и во всём Союзе.

Когда я прочла эти книги, я поняла, что все репрессии, о которых стало известно после признания Независимости Украины, были не только причудами И.В. Сталина, жестокого, кровожадного, коварного, властолюбивого, приучающего людей к своей безграничной власти. Он проводил в жизнь свой план создания Империи, в которой нет различных народов, а есть единый народ, подчинённый России с единым языком - русским.

Процессы против украинских националистов были одним из звеньев в общей цепи репрессий, проводившихся против людей, имеющих своё мнение, несогласных в чём-то с выбранной линией.

Этот план, возможно, и сейчас привлекает многих политических деятелей России и, может быть, будоражит наших русскоязы-чных депутатов, подталкивая их к объявлению русского языка региональным.

Украинцы с уважением относятся к русским, к их культуре, литературе, языку, к их истории, которая была общей для обоих народов в течение многих веков. За годы совместной жизни оба народа многое почерпнули друг от друга. Русская классика очень близка украинцам, тем более, что многие произведения, написанные на русском языке, посвящены Украине. Произведения Гоголя, Шевченко, Леси Украинки ценятся в России не меньше, чем в Украине.

Украинский народ более демократичен и его законы более либеральны, хотя отказ от жёсткой линии управления приводит иногда к сбоям.

Можно надеяться, что в конечном итоге демократическое правление приведёт к тому, что каждый человек начнёт больше думать самостоятельно и более широко. Люди поймут, что законы создаются представителями всех слоёв населения, пишутся для всех и должны выполняться всеми.

Это приведёт, несомненно, к осуществлению надежд украинского народа.

Это станет возможным, если наша страна действительно станет Украиной и не будет выглядеть как некоторая часть России. Для этого на первом месте должен быть украинский язык. Украинский язык необходимо изучать, совершенствовать, спасать от избытка иностранных слов, неудачных или грубых выражений.

Это абсолютно не исключает внимания к русскому языку, он только не должен вторгаться в политическую сферу. Украинские политики обязаны знать украинский язык или начать его изучать, если ещё не знают, а общаться на русском никто никому не мешает.

Весь мир должен понимать, что Украина - это не Россия, а другая страна со своими собственными порядками и законами.

И тогда мы будем жить не хуже, чем на Западе.

Нужно ли нам, чтобы российские политики подвергали постоянной критике действия наших руководителей, давая им своё освещение? Неужели мы сами не разберёмся?!

В русских школах нужно отлично преподавать украинский язык, привлекать внимание учеников к украинской культуре и литературе. В украинской литературе отражены чаяния украинского народа, которые должны быть понятны и близки всем жителям Украины, в ней также показаны в юмористической форме людские пороки. Труды украинских писателей очень искренни и полны оптимизма.

В украинских школах не следует уменьшать количество часов, отведённых на русскую литературу, которая несет в себе много доброты, великодушия, нравственных начал, ума и красоты.

В результате в людях будущей Украины окажутся все лучшие качества украинцев и русских, и они сделают жизнь людей счастливой и доброй.

Господа депутаты, не наступайте снова «на те же грабли»- не лишайте Украину её главного символа- украинского языка!

одеса історія русифікація мова